Песня о Кудруне
ⅩⅩⅠ
О том, как Кудруна должна была стирать
Жила Кудруна с Ортруной в довольстве и холе, сладко ела, пила
лучшие вина, но все же говорила:
- Не хочу я быть королевой. Ты же знаешь, Хартмут, что обручена
я с одним королем: нерушимой клятвой клялась я быть его женой, и,
пока он жив, я не могу принадлежать никакому иному витязю.
- Напрасно ты тоскуешь,- отвечал ей Хартмут,- никто не разлучит
нас до самой нашей смерти. Живи здесь мирно с моими женщинами, и,
я надеюсь, они постараются утешить тебя.
Думал Хартмут, что утешится она, видя, что сестра его все делит
с нею пополам. Кудруна молча принимала все услуги и скоро порозовела
и посвежела от хорошей пищи и питья. Но так тверда была Кудруна,
что и эта привольная жизнь не смягчила ее, и она по-прежнему резкою
речью отплачивала Хартмуту за свою неволю. И так долго это продолжалось,
что наконец надоело королю, и Хартмут снова уехал в дальние края,
поручив королевство своим воинам.
- Здесь так меня ненавидят, что я не могу уж больше этого терпеть,-
сказал он.
Тогда злобная Херлинда снова заставила Кудруну работать и не
давала ей ни отдыха, ни покоя. Враждебно сказала ей волчица:
- Теперь должна дочь Хильды сослужить мне такую службу, какой она
никогда еще не несла!
- Раз уж злая доля моя не дает мне жить с моими близкими и друзьями,
то я готова исполнять для тебя денно и нощно всякую работу, какая
только будет мне по силам,- отвечала Кудруна.
- Должна ты теперь ежедневно носить на морской берег мои платья
и стирать их там для меня и для моей свиты; смотри, чтобы не видали
тебя там без дела!
- Я не желаю роскоши и покоя, королева,- отвечала ей Кудруна,- прикажи
только научить меня этому делу. И эта работа не унизит меня, если
я могу заплатить тебе ею за свое пропитание.
Херлинда приказала прачке помочь Кудруне отнести на берег платья
и научить ее стирке, и с тех пор Кудруна постоянно исполняла эту
тяжелую и трудную работу. Так мучила Херлинда Кудруну, и никто не
мешал ей в этом деле.
Остальные пленницы с горем смотрели на нее, когда стирала она на
морском берегу. Одна из них, Хильдебурга, тоже дочь короля, не выдержала
и сказала:
- Горько нам смотреть на то, как без отдыха работает здесь Кудруна
и вот теперь сама стирает на морском берегу!
Услыхала это Херлинда и с сердцем сказала ей:
- Если хочешь ты, чтобы госпожа твоя не исполняла этой работы, то
должна ты исполнять ее сама!
- Охотно стала бы я это делать за нее, если бы то было мне дозволено,-
отвечала Хильдебурга,- но ей-богу же, госпожа Херлинда, не должна
ты оставлять ее там одну,- ведь она дочь короля. Отец мой был тоже
король. Позволь же мне вместе с нею стирать, вместе с нею терпеть
горе и радость.
- Нелегко же будет тебе,- сказала на это Херлинда,- как бы сурова
ни была зима, вместо того чтобы сидеть в натопленной комнате, тебе
придется стирать на снегу при холодном ветре.
Хильдебурга едва могла дождаться вечера, чтобы утешить Кудруну своею
вестью.
- Господь да наградит тебя за твою жалость ко мне,- сказала ей Кудруна,-
если будешь ты стирать со мною, нам обеим станет отрадней, и работа
поможет нам коротать время.
Так с тех пор вместе мыли они платья на морском берегу, а девушки
из их свиты плакали, глядя на них, хотя и у них самих было столько
работы, как ни у кого на свете.
|